Как устроено путешествие на грузовом судне
Отправив друзей и машину, Олег с Оксаной остаются в Гавре ждать своего корабля. Отличный шанс наверстать отчеты!
Но перед отплытием надо решить еще одну проблему — алкоголь.
Норма ввоза в Штаты — литр на нос, независимо от градуса. А мы мало того, что везем четыре водки из России, так еще и по дороге неплохо затарились. Ну вы читали, наверное, отчеты про Коньяк и Херес :). Стало быть, варианта у нас два — либо все это выпить, либо вылить. Хотя нет, кажется есть третий вариант! Что если водку оставить для подарков, как и планировалось, а все остальное отправить домой по почте?
Идем в почтовое отделение:
— Алкоголь можно отправить?
— Да, без проблем.
— А сколько можно?
— Да сколько хотите!
— А в Россию доставите?
— Да, за неделю доставим.
— Сколько будет стоить?
— 40 евро.
Ну про неделю они явно приукрасили, но нам спешить некуда — идем собирать посылку. До кучи покупаем и упаковываем немного клёвых шмоток — и бутылки в мягкое завернули и о семье, выходит, позаботились. Получилась приличная такая коробочка — 4 кило.
Весь день с ней бегали по жаре, в итоге отправили, но устали. Непривычно как-то ходить так много пешком, без машины. Еле плетемся в сторону дома, но так и не доходим, застыв у вывески «Стелла Артуа». Поймали друг друга на том, что именно этого пива обоим хочется, и немедленно! Заходим внутрь — Стеллы нет, но есть Паулайнер. Какой облом, ведь мы уже настроились на Стеллу! Нет, мы не отступимся и обязательно найдем ее, а пока, что делать, давайте ваш Паулайнер.
Улица, идущая от отеля, так плотно уставлена барами, что в каждом доме, фактически, есть по пивнушке. Ну так в путь! Заходим в следующее заведение:
— Стелла есть?
— Нет.
— А что есть?
— Хайнекен.
— Наливайте.
После пятого бара цель путешествия, выпить Стеллы, уже меркнет перед другой, более грандиозной — обойти все бары на улице, выпивая в каждом по кружке их фирменного пива. Заведений тут десятки, но задачу упрощает то, что пивные бокалы во Франции маленькие, по 250 грамм, а нас при этом — двое. Так что если идти неспеша, то к вечеру можно управиться. Что мы и делаем. По закону жанра, Стелла оказалась только в последнем баре. Мы к тому времени стали настолько общительными, что быстро подружились там с хозяином заведения, его сыном и другими посетителями, которые наотрез отказались нас отпускать дальше.
— Еще стаканчик для путешественницы за счет заведения! — угощает хозяин Оксану, чтобы та не тащила Олега домой.
Еле вырвались из крепких французских объятий и сразу баюшки.
Утром будит стук в дверь. На пороге стоит молодой человек нашего возраста, говорит что плывет с нами и предлагает скооперироваться, чтобы сэкономить на отеле и такси. Дело в том, что чекаут завтра в десять утра, а на корабль нам ехать к десяти вечера. Вещи девать некуда, а если продлять номер, то с нас возьмут за лишние сутки. Вот он и предлагает оставить один номер на всех, чтобы не платить лишних денег. Ну это мы только за!
Знакомимся. Его зовут Кристиан, он плывет с подругой Франциской. Оба немцы, но Крис одной ногой в Штатах и даже имеет двойное гражданство. Вот они и решили все лето путешествовать по Америке на автодоме.
— Картина? — спрашивает Олег, разглядывая огромную штукенцию, которую припёр Крис.
— Это солнечная батарея. В Штатах она стоит шестьсот баксов, а в Германии — сто евро. Я поставлю ее на крышу автодома и буду качать бесплатное электричество.
Автодом Крис планирует построить с нуля сам. Бюджет — десять тысяч долларов. Половина стоимости — фургон, половина — мебель. Все это будет куплено, естественно, на месте, вот только батарею приходится переть из Европы.
Вечером за нами обещают прислать машину. В назначенное время выходим, ждем. Что-то где-то перенесли, поэтому ждать приходится больше часа. Сидим в холле, Олег рассказывает ребятам про энкаунтер. Ни в Германии, ни в Штатах они ничего подобного не слышали, поэтому им даже не верится, что такое рискованное мероприятие действительно возможно в реальной жизни. Наконец, у входа останавливается микроавтобус — это за нами.
Порт — особая зона, как в таможенном плане, так и в плане безопасности. Кругом работают краны, ездят погрузчики, над головой туда-сюда перемещаются контейнеры. Поэтому в порту никто не ходит пешком — все ездят на машинах, строго по размеченным дорожкам, как в аэропортах.
Водитель должен знать правила безопасности и схему движения, поэтому допуск на территорию имеет ограниченное число машин. В том числе и такси, которые тоже вынуждены получать специальные разрешения, из-за чего их услуги сразу становятся дороже. Наш водитель предъявляет свои документы, паспорта пассажиров после чего машину пропускают и мы подъезжаем прямо к кораблю.
Матросы берут наши чемоданы и поднимают на борт. Мы идем за ними. Туристов всего семеро, поэтому команда заранее знает, кого как зовут и кто в какой каюте будет жить. Корабль грузовой, и кают тут совсем мало. Часть занята командой, часть — офицерами, и лишь несколько обычно пустуют. Они рассчитаны на случайных гостей и сопровождающих грузов, а одна каюта предназначена владельцу судна. Их-то и решили сдавать пассажирам типа нас. Когда мы бронировали себе место, все самые дешевые варианты были распроданы, поэтому нам ничего не оставалось, как взять единственную оставшуюся каюту владельца.
Мы, конечно, ожидали, что получим что-то вполне комфортное, но все равно в нашем представлении каюта на грузовом судне должна была быть маленькой, темной, с откидными койками и металлическими стенами. Примерно как в фильме «Матрица» на Новохудоносоре. Поэтому мы сильно удивились, попав в огромные светлые апартаменты с большой прихожей, залом, где можно разместить десяток гостей и большой спальной.
Окна выходят на две стороны — вбок и вперед, а сама каюта расположена на одном из верхних зтажей, благодаря чему имеет отличный вид на палубу и океан.
Селимся, осматриваемся. В целом, все выглядит как в хорошей гостинице (пожалуй, лучшей из тех, где мы жили в эту поездку).
Но каждая мелочь напоминает о том, что мы на корабле.
Во-первых, окна и двери. Все они, кроме межкомнатных, герметично задраиваются. Первая мысль: «Мы же на уровне седьмого этажа! Неужели в океане такие высокие волны?» Потом мы увидим, как в плохую погоду ветер носит с собой мелкие брызги, и если в такой момент окно будет неплотно закрыто, то вокруг него образуется лужа.
Вторая особенность заключается в том, что все двери, выдвижные ящики, и даже дверь холодильника, блокируются. Причем, если ночью ты забыл закрыть туалет, и началась качка, то дверь так и заблокируется в открытом положении.
Все полочки сделаны так, что с них ничего не может упасть на пол. Телевизор, музыкальный центр, и даже стулья — все либо пристегнуто ремнями, либо имеет петли для крепления в случае качки.
Открываем шкаф. Там лежат спасжилеты и сухие гидрокостюмы на самый крайний случай. Надеемся, не пригодятся.
Тем временем, корабль живет своей жизнью — портовые краны грузят на борт контейнеры, команда крепит их металлическими растяжками, а мы глазеем на все в открытое окно, так до конца и не веря в происходящее.
Еще недавно мы куда-то торопились, решали сложные и срочные вопросы, а тут вдруг оказались на корабле, где все идет само по себе, а от нас ничего не требуется кроме того, чтобы вовремя приходить кушать.
Кормят на борту очень правильно: в семь утра плотный завтрак, в 12 уже обед, а чисто символический ужин накрывают в пять часов. Готовят очень вкусно, но один раз на всех — что дали то и кушай, не нравится — ходи голодный. Нам всё нравится.
За обедом принято беседовать о погоде, плавании, китах, разных странах, но так как весь офицерский состав — немцы, то и разговоры у них немецкие. Лишь иногда они спохватываются и переводят нам вкратце на английский.
Во время обеда можно заказать у капитана что-нибудь с корабельного склада. Вот только никто не пойдет в трюм ради одного пакетика сока, поэтому если ты хочешь пива — бери сразу ящик, хочешь курить — бери блок. Зато цены очень вменяемые, так как торгуют здесь для своих, а все товары — беспошлинные. Ящик настоящего чешского или немецкого пива, например, стоит 12-13 евро, а блок сигарет — от восьми. Недолго думая, мы решили начать с чешского.
Если кто предпочитает пиву здоровый образ жизни, то для него найдется спортзал с тренажерами, теннисный стол, сауна, и даже два бассейна. Правда, вода в бассейн берется из моря, а там сейчас 10-15 градусов, так что желающих нет.
Мы решили перестроиться и вставать вместе с командой — рано утром. И завтрак пропускать не хочется, и с народом всегда интересно встретиться в столовой. Порции они кладут богатырские, а у нас, в отличие от матросов, нету никакой физической нагрузки. Первые дни мы старались все доедать, чтобы не обидеть случайно нашего кока — филиппинца. Но потом, правда, одумались. Стали просить половинки блюд и ходить в спортзал, но было уже поздно — одежда начала жать в талии.
Люди на корабле делятся на два ранга: команда и офицеры. У них разные столовые, разные комнаты отдыха, да и вообще условия жизни разные. Нас, туристов, приравняли к офицерам с той лишь разницей, что офицеры тут работают, а мы — отдыхаем. Нам можно делать все что захочется и лазить где угодно, кроме капитанской рубки и машинного отделения, да и туда тоже можно, если спросить разрешение.
Конечно же, первым делом хочется именно в капитанскую рубку — порулить.
И капитан даже не против, но в открытом океане управление сводится лишь к указанию курса на компьютере.
Все остальное делает автоматика, а капитану полагается задумчиво смотреть вдаль, почесывая подбородок.
В столовой Олег предлагает другим туристам: «У нас есть ящик холодного пива — приходите знакомиться!» В нашей каюте достаточно места, чтобы вместить всех гостей, но капитан предлагает пользоваться переговорной, которая сейчас пустует. Обычно он общается там с таможенниками, но в ближайший порт мы прибудем еще нескоро. Все подтягиваются после ужина. В барном шкафчике находим все необходимое для плодотворного общения с таможенниками — бокалы, рюмки, открывашки. Очень кстати.
Общаемся. Видно, что случайных людей на корабле нет — каждый в каком-то роде звезда. Вот, например, Зара. Эта скромная девочка, сидящая рядом с Олегом, оказалась арт-дизайнером. Ее работы выставляются по всему миру и даже в Москве была выставка. Зара показывает на макбуке свои инсталляции. Интересно, что половина из них посвящена падению берлинской стены.
— Когда сломали берлинскую стену, я не мог поверить в происходящее, — подхватывает тему Вольфганг, врач из Берлина, сидящий с другой стороны от Олега, — я пошел туда, там было много людей. И там были люди из другой Германии. Они тоже ходили ошарашенные и не верили своим глазам. Незнакомые люди с разных сторон стены обнимались как родные прямо на улице. Тогда я пошел, нашел случайного потустороннего человека и сказал ему: «Пойдем ко мне в гости, я познакомлю со своей семьей, покажу как мы живем, а ты расскажешь нам о себе»
Раньше Вольфганг работал в организации «Врачи Германии для стран третьего мира». В те времена он объездил половину мира — Африку, Азию. Рассказывал как оперировал туземцев подручными средствами, как удалял им зубы десятками без наркоза, как лазил пешком по каким-то джунглям, как сталкивался с разными болезнями. Сейчас он на пенсии и пытается объехать оставшуюся часть мира.
Самый скромный среди нас — Майкл, канадский священник, который стоит в сторонке. Ему захотелось снова испытать те чувства, которые переполняли его в молодости, когда он студентом подрабатывал на судне и ходил по Великим Озерам.
А пиво все никак не закончится. Не мы одни, оказывается, затарились в дорогу ящиком пилзнера.
Ночью сложно уснуть. Началась качка и если закрыть глаза, то воображение рисует эпическую картину, как наш корабль борется с огромными волнами на бескрайних просторах океана. Правда, если подойти к окну, то волны оказываются не такими уж большими, а океан — не таким страшным.
Постоянная качка похожа на эскалатор в метро. Людям, которые впервые в жизни наступают на движущуюся ленту, очень сложно сохранить равновесие и не упасть. Потом все привыкают и ходят, не глядя под ноги. Зато если вдруг какой-то из эскалаторов стоит на месте, то наступая на него испытываешь странное ощущение. Именно такое чувство мы испытаем через неделю, когда качка закончится. Но об этом позже.
На случай морской болезни мы запаслись препаратами от укачивания но, к счастью, обошлось без них — никто из туристов не заболел. Все-таки чем больше судно, тем меньше его качает, а наш корабль далеко не маленький — больше двухсот метров в длину. Скоро мы перестаём замечать качку — не стукаемся о стены в узких проходах и даже спокойно играем в настольный теннис.
Каждый раз после еды или перед сном мы обязательно идем гулять по кораблю. Погода за бортом меняется очень часто и быстро. Утром может быть солнечно, а вечером — дождливо и ветренно, но самое распространенное явление — туман.
Во время тумана и ветра даже короткой прогулки хватает, чтобы промокнуть до нитки. Да и лицо соленый ветер так начищает, что оно долго горит потом. Матросы вообще закутываются целиком, оставляя только глаза. Сверху одевают очки и только так идут на палубу.
Здесь-то нам и пришлась очень кстати немецкая военная форма, которой снабдил в поездку партнер путешествия. В отличие от фуфлыжного камуфляжа, которым торгуют в спецодежде, немецкая форма делается немцами для немцев, поэтому она практична, а носить ее приятно. Хорошо, что мы догадались захватить с ее на борт.
Во время прогулок пытаемся найти контейнер с нашей машинкой. Мы не знаем, как он выглядит, но знаем его номер. Правда, поиски наши тщетны — здесь почти тысяча контейнеров, которые возвышаются в пять этажей над палубой и еще уходят вниз на пять уровней. Безопасно осмотреть можно лишь малую часть из них, а остальные либо слишком высоко, либо слишком глубоко.
Гулять интересно и немного страшновато.
Страшнее всего выйти на нос и смотреть вниз.
В те редкие дни когда нет тумана, особенно прекрасными становятся рассвет и закат.
Каждый день на борту переводят часы. За 10 дней мы планируем проплыть шесть часовых поясов, но всем удобнее сперва какое-то время жить по-французски, а потом ежедневно добавлять час, пока часы не покажут нью-йоркское время.
Здесь, как и в авиации, все помешаны на безопасности. Правда, с самолетами частенько происходит так, что сперва пассажирам подробно рассказывают как пользоваться спасательным оборудованием, а потом случается реальное ЧП и выясняется, что оборудование это не работает — никто не удосужился его проверить на земле. На нашем корабле все ровно наоборот. Весь инструктаж состоял из фразы: «Как заорет тревога — хватайте жилеты и бегом к шлюпке. Это все, что вам надо знать о безопасности.»
Зато команда тренируется постоянно.
За десять дней пока мы плыли, на корабле проводили одну тотальную проверку спасательного оборудования и две учебные тревоги — общую и пожарную. Им не лень регулярно заводить моторы спасательных шлюпок и репетировать эвакуацию всего корабля.
Эвакуировать людей с грузового судна гораздо проще, чем с круизного лайнера. Нас всего-то человек двадцать на борту и в случае чего мы легко поместимся в одну шлюпку. Основная шлюпка выглядит немного необычно — она стоит на наклонных направляющих и герметично закрывается.
Дело в том, что в случае бедствия очень важно быстро спустить ее на воду, поэтому спускается она не как обычно, тросами, а просто падает в воду, соскользнув с наклонных направляющих. Этот способ гораздо надежнее традиционного свешивания шлюпки за борт на тросах, к тому же он на порядок быстрее — несколько секунд и шлюпка уплыла.
Да, приходится падать с высоты пятого этажа, но во-первых вода смягчает падение, а во-вторых, люди в шлюпке сидят в безопасном положении, спиной вперед. Все пристегиваются ремнями и даже голова фиксируется, поэтому такой способ покидания тонущего корабля считается сегодня более безопасным и надежным.
А знаете какого цвета черный ящик на самом деле?
К середине плавания мы успели осмотреть на корабле все, кроме машинного отделения. Всем очень интересно заглянуть внутрь, и Вольфганг идет спросить у капитана разрешение. Получив добро, дружно спускаемся внутрь.
Корабль приводится в движение гигантским дизелем мощностью 28 000 лошадиных сил, который на полном ходу делает всего один оборот в секунду, вращая винт размером с двухэтажный дом. Мотор и винт соединены напрямую, без каких-либо передач и сцеплений. Чтобы остановить корабль, надо остановить мотор, а если нужно дать задний ход — мотор пускают в обратном направлении. Заводят корабельный двигатель тоже необычно — подачей сжатого воздуха в один из цилиндров, а от выбора цилиндра зависит то, в какую сторону мотор начнет вращаться. Запаса сжатого воздуха хватает на 3-4 запуска подряд, но этого достаточно, потому что корабль ходит в открытом океане, вообще не маневрирует и неделями движется в одном направлении.
Из-за огромных размеров корабельного мотора, машинное отделение занимает четыре этажа. На верхнем этаже находятся форсунки, через которые топливо впрыскивается в цилиндры.
Этажом ниже — клапана. За ними можно наблюдать, глядя через прозрачные стекла. Грохот, кстати, стоит неимоверный. Двигатель-то работает!
Еще ниже — рабочие цилиндры.
В самом низу — вал, который вращает винт.
В машинном отделении постоянно находятся несколько механиков, которым всегда есть чем заняться. Например, сегодня один чинят один из трех дизельгенераторов.
Теперь, когда мы ложимся спать, то закрыв глаза, можем различить в общем гуле звук мотора.
За бортом заметно потеплело. Туман усилился, но солнце припекает даже сквозь него.
В Нью-Йорке 30 градусов тепла, а мы, видимо, уже приближаемся. Зара говорит, что сигареты в Штатах стоят по 10 евро за пачку — интересно, знает ли об этом Леша? Связи с ним нет никакой, но вряд ли сигареты могут где-либо еще стоить дешевле доллара за пачку. На свой страх и риск решаем купить ему пару блоков, ведь в водах США наш трюм опечатают, и будет поздно.
Доктор Вольфганг предлагает нам посмотреть фильм, который он успел снять и смонтировать, пока плыл. Вот это оперативность! Вот с кого нам надо брать пример в написании отчетов! С удовольствием смотрим и копируем себе.
Следующей ночью Оксана просыпается от того, что качка прекратилась. Надо же, настолько мы успели к ней привыкнуть! Смотрим в окно — мелководье, потому и не качает. Туман рассеялся, а на горизонте — Нью-Йорк!
Как раз самая красота — только светать начинает. Одеваемся и идем наверх глазеть. А все остальные, собственно, уже там.
Первое что видят люди, прибывающие в Нью-Йорк морем — статуя Свободы. Мы это знали и ждали, когда же она появится. А оказалось, ее давно уже видно, просто она маленькая и сливается с фоном. Кто бы мог подумать, в телеке она более величественно смотрится.
В любом порту судно нашего размера подобно слону в посудной лавке. Большие суда способны хоть как-то маневрировать лишь в открытом океане, а в тесном пространстве им приходится пользоваться помощью буксиров.
Нас как раз уже пасут двое под американским флагом.
Сразу по прибытии в порт, начинается разгрузка — тут не теряют ни минуты.
Но трап спускать еще рано — надо дождаться, пока у пограничников начнется рабочий день.
Мы наслышаны про то, как строго паспортный контроль организован в США, но в нашем случае все прошло совсем по-домашнему. После девяти утра на борт поднялись два офицера, сели на диванчик в комнате отдыха и стали с каждым общаться. «Вокруг света едете? Да что вы говорите, здорово! А машину не дорого с собой тащить? Может проще напрокат было взять? А потом куда, в Мексику? Смотрите, осторожно там, это очень рискованно.» — офицер, улыбаясь, отдает проштампованный паспорт.
Юлей с Лешей прислали смс-ку, что поселились рядом с портом — в двух километрах. Ну и отлично! Теперь мы можем сойти на берег, и нам осталось лишь как-нибудь выбраться с портовой территории. Так же как и во Франции, здесь нельзя ходить пешком — только на машине с пропуском.
Ждем такси и сходим на берег. Как и в прошлый раз, решили скооперироваться. Объясняем таксисту, что нас с Оксаной надо отвезти в отель, а Криса с Франциской — в прокат авто, который, фактически, находится у выезда из порта. Таксист объявляет цену: сорок долларов до проката и еще восемьдесят — до отеля. И это за пять минут езды! Мы, конечно, расстроены ценником, но были готовы к такому повороту, а Крис — тот просто выходит из себя. Он-то местный и знает, что такая услуга должна стоить двадцатку максимум, поэтому начинает спорить и ругаться с таксистом, не стесняясь выражений «булшыт» и «бастад». Таксист игнорирует все оскорбления и стоит на своем, не уступив ни цента. Крис в бешенстве. Мы пытаемся успокоить его и предлагаем компромисс. Давай, мол, скинемся по двадцатке и вместе доедем до проката. Там отпустим таксиста, а Крис возьмет машину и подбросит нас в отель. Такой вариант всех устраивает, и мы решаем ехать.
— Тогда до проката будет восемьдесят, — заявляет таксист, который слышал наш разговор.
На мгновение все теряют дар речи, после чего Крис говорит:
— Хочешь чтобы я поцеловал тебя?
— Что?
— Хочешь я тебя еще в губы поцелую? — лезет целоваться к таксисту. Тот шарахается.
— Не нравится, иди пешком! — таксист прекрасно знает, что пешком в порту ходить нельзя, а такси с пропуском — большая редкость.
— Окей, я дам тебе восемьдесят баксов, но знаете ли, сэр, я скажу вам «бээ»!
— Что?
— Бээээээээ! — Крис высовывает язык прямо в лицо таксисту.
Грузим вещи и садимся, но таксист стоит на месте.
— Деньги вперед!
— Сперва сдачу покажи, — Крис размахивает соткой.
Таксист достает двадцатку, они торжественно обмениваются купюрами из рук в руки, после чего машина трогается и за две минуты довозит нас до проката. Только здесь мы по-настоящему ощущаем себя в Штатах.
Можете пройти по ссылке отчеты чтобы почитать другие материалы по порядку, начиная со старта в Москве, через Европу и Африку до Штатов.
А можете продолжить читать самое вкусное. Лично мне, например, очень нравятся отчеты про Марокко и про Нью-Йорк.
